Литературное творчество
Условие
«Ты хочешь ниспровергнуть суд Мой, обвинить Меня, чтобы оправдать себя?»
(Иов 40:3).
Пришла весна, как всегда, долгожданная, яркая, звонкая. Стаи ласточек стремительно рисовали свои причудливые картины в просторе синего неба. Пронзительный ликующий щебет то приближался к раскрытому окну, то удалялся.
Но ничего этого Аза не видела и не слышала. Ее мир сузился до больничной койки, на которой лежал, раненный в позвоночник, ее сын Алан – молодой человек с потухшим взглядом. Паралич нижних конечностей, неизбежный при таком ранении, вел свой отсчет времени. Вчера хуже, сегодня чуть получше... И так изо дня в день, уже третий месяц.
Сын замкнулся и мог часами молча глядеть в одну точку на потолке. Иногда его сильные руки приходили в движение, нервно сжимая пододеяльник, в то время как нижняя часть тела оставалась неподвижной и чужой. По напряжению лица в испарине было видно, как Алан пытался управлять абсолютно неподвластными емy ногами.
В эти минуты, вглядываясь в измученное посеревшее лицо сына, Аза готова была за него, единственного, отдать всю свою жизнь. В томительной тишине палаты вспоминалось его детство: первые зубы, первые слова, первые шаги, первые отметки – все то первое, что происходит с маленьким человечком в его жизни… Теперь она мучительно искала любые способы его излечения, его спасения. Чувствовало материнское сердце, что сын никогда не смирится с участью инвалида в коляске. Слишком вольным и гордым он был…
Вдруг до нее дошел слух, что больницу посещают верующие. Они молятся над больными и благовествуют о Христе – Спасителе и Целителе. Поговаривали, что по их молитвам исцелялись больные. За эту надежду Аза схватилась, как за спасительную соломинку. Не зная, как отнесется к этому сын, она не сразу поведала ему о своем желании пригласить верующих, хотя сама понимала, что для Бога все возможно, на то Он и Бог. В тайне своего сердца Аза решила, что если сын выздоровеет, она будет служить Богу и никогда от Него не отойдет.
После нескольких дней молчания Алан дал согласие. Вскоре Аза привела в палату двух пожилых мужчин. Они участливо поздоровались с больными, поинтересовались их отношением к Богу. Спросили и Алана, верит ли он в существование Всевышнего. После недолгого разговора они оставили в палате Евангелие и настоятельно посоветовали всем прочесть его. Помолившись, пообещали, что придут вновь, и ушли.
Время шло. Мать и сын читали Евангелие. Верующие приходили регулярно. Тихо беседовали и, помолившись, уходили. Аза стала замечать, что после таких бесед у Алана оживали глаза, появлялся румянец на щеках. Она видела, с каким нетерпением сын ожидал визита христиан. Алану очень хотелось выздороветь, подняться на ногах во весь свой высокий рост, вновь ощутить себя сильным и счастливым. Для этого ему нужен был Бог. Все четыре евангелиста свидетельствовали со страниц Евангелия о множестве безнадежных больных, которых исцелял Иисус Христос.
Алан постоянно обсуждал с матерью тему выздоровления. Только бы встать на ноги, только бы встать! Ведь он подозревает, кто выстрелил в него... После выздоровления Алан обязательно найдет своего обидчика, обязательно…
А христиане продолжали аккуратно навещать Алана, беседовали с ним, молились. Они рассказали, как примириться с Господом через покаяние и терпеливо ожидали услышать от него короткую молитву: «Господи, прости меня, грешного». Сами они так искренно и трогательно верили в Спасителя, что разум Алана был покорен их верой.
Алану было несложно поверить в Бога – в его семье всегда по-своему чтили Его, Алан знал, что есть сила сильнее всего. Ни одно застолье в доме не обходилось без первого бокала в честь бога, которого от старины исповедали его предки. Но верующие христиане, которые его навешали, говорили не просто о Боге, они говорили о Боге, имя Которого – Иисус Христос. И говорили о Нем совсем не так, как привык слышать Алан, Бог был для них не далеким и недоступным, а добрым Другом, Отцом, Который всегда рядом, всегда готов и может помочь…
Через некоторое время Аза покаялась, и теперь она много времени проводила в беседах с сыном о Христе. Алан видел, как ночами, стоя на коленях, мать молилась у его неподвижных ног, обнимая, целуя, заливая их слезами. Видя ее веру, Алан тоже стал усиленно молиться. Слова Иисуса Христа из евангелий от Матфея и Иоанна: «по вере вашей будет вам» и «чего ни попросите во имя Мое, даст вам» – не давали ему покоя.
Вскоре они убедились в чудодейственной силе молитвы. Алан начал чувствовать пальцы ног, даже пытался слабо шевелить ими. Врачи с интересом наблюдали за стремительным прогрессом выздоровления, меняли назначения, приписывая себе успех лечения. Покалывая иглой безжизненные ноги, убеждались в том, что начала восстанавливаться чувствительность, а вместе с ней и движение конечностей. Вера Алана и Азы возрастала по мере улучшения его состояния.
И вот долгожданный миг, о котором Алан так долго мечтал, наступил. Спустя полгода, он неуверенными шагами покинул палату, с замиранием сердца распахнув больничную дверь. Новая жизнь встретила Алана буйством красок «бабьего лета», синевой высокого неба и прозрачной прохладой заснеженных гор, которые были совсем близко. Его голова кружилась от свежего воздуха, от захлестывающей радости, что он может стоять, и сейчас, через несколько шагов, покинет опостылевшую больницу. Его исцелил Господь!
Счастливая Аза, как крылья, распахнув за спиной Алана материнские руки, готовые подхватить его в любой момент, услышала, как сын прошептал: «Спасибо, Тебе, Господь Иисус Христос!» И эхом откликнулась на его молитву: «Спасибо, дорогой Иисус!»
Молва о выздоровлении юноши быстро разнеслась по селу. Молодежь заполнила дом, теперь в нем не умолкал звонкий смех. Сельчане стали донимать Азу разговорами о праздновании выздоровления, как это положено на селе, с приношением в жертву животного. Но, уверовавшая в Господа Иисуса Христа, Аза знала, какой Жертвой исцелен ее сын, и наотрез отказалась от такого празднования. Теперь она посещала молитвенный дом, служила истинному Богу, и ее сердце ликовало и пело. Аза стала горячей, неутомимой молитвенницей, постоянно прославляя и благодаря Господа.
Когда Алан стал выходить на улицу, пришел и он с матерью в молитвенный дом, где его с радостью встретили братья, навещавшие его в больнице. Но, в отличие от Азы, служение показалось ему унылым и неинтересным, да и молодежи там почти не было. Больше он туда не ходил, несмотря на все материнские уговоры. Дома первое время они еще читали Библию вместе и молились. Но потом под разными предлогами Алан стал избегать и этого.
А мирские друзья не оставляли Алана, все больше и больше втягивая его в земные развлечения. Он стал все чаще исчезать из дома. Прекрасный облик Иисуса Христа, Его учение и целительная сила, поставившая Алана на ноги, тускнели в нем с каждым днем. Встреч с верующими он избегал – теперь беседы и молитвы ему были не нужны. Зачем Алану сейчас Бог? Он стал мешать ему в ведении праздной жизни. К тому же Алан был уже почти здоров, к нему вернулись его прежняя удаль и беззаботность, существование по принципу «один раз живем».
К сожалению, в жизни Алана осуществилось то, о чем говорил Иисус Христос в притче о сеятеле, сеявшем семя в разные почвы. Одно из них упало на каменистое место, скоро взошло, потому что земля была неглубокой. «Когда же взошло солнце, увяло и, как не имело корня, засохло» (Мф. 13:6, Мк. 4:6).
Аза хорошо понимала, чем может закончиться богоотступничество сына. Она часами простаивала на коленях в молитве. В то время как ноги Алана, вымоленные у Господа, отплясывали, наверстывая упущенное в веселых компаниях, жгучие материнские слезы из ночи в ночь капали в его пустую постель. В таком молитвенном борении теперь не за жизнь, а за душу Алана, промелькнули зима и весна. За это время сын окончательно ушел в мир.
В один из жарких летних дней Алан объявил матери, что идет на рыбалку. Там в ущелье, раздался второй роковой выстрел в него…
Горе Азы было велико, а вера еще не окрепла, да и память услужливо твердила поставленное Богу условие: «Если исцелишь, сохранишь сына, Тебе буду служить»…
Постепенно Аза перестала посещать молитвенный дом, перестала молиться. И ей теперь Бог был не нужен. Выходит, единственным кумиром ее сердца был не Бог, а сын?
Кто мы такие, чтобы ставить условия Богу, торговаться со Вседержителем?
Людмила Черникова,
Владикавказ