Житейские истории
А папа не идет
Стояла чудесная пора «бабьего лета». На Кавказе она особенно хороша. Еще тепло, но не жарко. Через чистый прозрачный воздух горы настолько приблизились к городу, что стали как бы неотъемлемой его частью, плавно переходя в его улицы и проспекты. Деревья еще не сбросили свою одежду, но уже начали ее менять. В зелени лесистых гор, окружающих город, в парках и аллеях появились яркие оранжевые, желто-красные и бурые мазки. Это легкой поступью идет и хозяйничает осень. От ее первого дыхания начинают кружиться в густой синеве неба падающие листья. Долго-долго они парят в хрустальном воздухе, посылая прощальный кивок ветвям, от которых их оторвало дыхание осени.
Елена Андреевна возвращалась с трехлетней внучкой Машенькой домой с прогулки. Обе счастливые и довольные. Машенька держала в руках букет из разноцветных листьев. Каждый из них она старательно ловила, выплеснув сполна весь заряд безудержных детских эмоций. А бабушка, умиротворенно созерцая Божью красоту вокруг, тихонько молилась, прославляя Творца за еще один посланный ей чудесный день жизни. «Да наполнятся уста мои хвалою, чтобы воспевать всякий день великолепие Твое!» — вспомнила и повторяла про себя бабушка стих из своего любимого семидесятого псалма.
Они вышли из тишины парка на широкий подъем к мосту. За мостом высилось светлое здание гостиницы, где недалеко был и дом, в котором жила Машенька. Людская река, перешагнув через постоянно ворчащий Терек, торопливо катилась навстречу. Пожилые и молодые, мальчики и девочки, бабушки и дедушки, работяги и горделивые красавицы — всякие люди шли навстречу.
И вдруг в суете улицы Елена Андреевна услышала тонкий голосок своей внучки. От услышанного сердце Елены Андреевны горестно защемило: «Все люди идут, а папа мой не идет», — с сокрушенно-печальной интонацией сказала Машенька. Бабушка осторожно взглянула на внучку: не ослышалась ли? Но Машенька, недоуменно разведя ручками, еще раз вопросительно повторила: «Ну, как же так — все люди идут, а папа мой не идет? »
Машенька уже год жила без папы. Папа приходил к ней только в гости. Она очень радовалась этим встречам — похоже, она их ждала. Потому что в своем уголке по игрушечному телефону она часто беседовала «с папой». Она обстоятельно и уморительно рассказывала ему обо всем произошедшем с ней в течение дня. (В свои три года Машенька была разумным и рассудительным ребенком). Это были разные истории: как кукла Катя капризничала и не хотела кушать, как куда-то убежал щенок Яшка, а неповоротливый Мишка упрямо не хотел сидеть на стуле; как кукла Леночка не хочет спать, а обезьянка опять куда-то пропала. Что отвечал ей папа по телефону — никто не слышал. Но Машенька делала паузу в разговоре, кивала головой, говорила: «хорошо» и клала трубку своего телефона.
Но это было дома, когда девочке что-то напоминало о папе. А здесь, на улице, после такой веселой прогулки ребенок вдруг вспомнил про папу! Может быть, кто-то в толпе показался ей похожим на отца? Елена Андреевна припомнила свои разговоры с внучкой в парке. Нет, ничего не было такого, что могло бы спровоцировать этот вопрос. Она повернулась к малышке, ручки которой все еще были трогательно разведены в недоумении: «а папа мой не идет».
Елена Андреевна осторожно, почти равнодушно спросила: «Ты что, скучаешь по папе?» — «Очень», — незамедлительно ответила внучка.
Бабушка, которая была всегда уверена в себе, слегка растерялась. Что же должно было твориться в этом маленьком сердечке, если даже в разгар увлекательной прогулки оно умудрилось почувствовать свою утрату? Бабушка, всю жизнь проработавшая детским врачом и знавшая, как ей казалось, про детвору все, была сражена наповал этим горьким вопросом внучки. Да эта малышка еще на свете не пожила, ей всего лишь три года! Какие страдания могут быть в этом возрасте? Но вопрос задан. И страдания, оказываются, были. Просто ребенок пока не понимает, что это его страдания.
А взрослые, в силу своей занятости, в поисках «хлеба насущного», не очень-то вникают в детскую психологию. Ребенок одет, обут, накормлен, игрушками завален и даже зацелован — значит, все в порядке. Нет, оказывается, не в порядке, когда рядом с мамой нет папы, а папа приходит только в гости! Ребенку нужны оба: и папа, и мама — вместе, и сейчас, и всегда. Ребенку нужна семья. Так задумал Бог. Но люди перестали считаться с Божьими замыслами. Вот и разбегаются мамы и папы без страха в разные стороны, пренебрегая детской душой. А душа эта вглядывается своим неискушенным взором в лица идущих навстречу дядь. Может быть, этот, а может быть, тот — окажется ее папой? Ищет дитя своего папу в толпе, разводит горестно маленькими ручонками: «нет папы»!
Елена Андреевна машинально следила за медленно кружившимся в воздухе кленовым листом. Он одиноко, и, как показалось Елене Андреевне, тоскливо парил в вышине, прощаясь с родным деревом. «А нет ли моей вины в том, что молодые родители так быстро разбежались?» — внезапно возникший в сердце вопрос заставил женщину вздрогнуть. Любила ли я своего зятя? Не радовалась ли, когда в доме стало «спокойно» без мужчин? Не считала ли самонадеянно, что сумею сама воспитать внучку «как надо»?
...Вокруг бушевало «бабье лето». Оно развешивало в воздухе гирлянды из тончайшей паутины, пылало яркими красками в еще зеленой листве, курлыкало в поднебесье улетающим клином журавлей. И среди этого праздничного великолепия звучал горький, безответный вопрос маленькой девочки...
Людмила Черникова,
Владикавказ