Свидетельствую!

История болезни, или история судьбы

Как часто, замыкаясь в собственных проблемах и скорбях, мы падаем духом и жалеем себя. Хотя стоит лишь посмотреть внимательным взглядом и сострадательным сердцем по сторонам, и увидишь, что рядом живет беда больше твоей, что рядом люди проходят через большие страдания и скорби и находят силы и мужество противостоять слабости собственной плоти и хитроумию искусителя.

Эта история — о судьбе обычной женщины. Она сама рассказала о себе, написав в редакцию. Сейчас ей 35 лет. Она живет в Ташкенте с мужем и тремя детьми.

С самого детства, как несмываемая печать, на ее плоти лежит наследственная болезнь крови. Но эта женщина сумела победить болезнь через веру и молитву.

Об этом ее свидетельство.

Моя бабушка умерла от кровотечения, мамино здоро­вье тоже подорвано этой болезнью, но у меня болезнь приняла более тяжелую форму. Отделение гематоло­гии стало для меня родным домом, но инвалидом я себя считать не хотела, а тем более инвалидом дет­ства. Закончила десятилетку, хотя выпускные экзаме­ны сдавала, лежа в постели. На этом не успокоилась и пошла учиться дальше. Получила образование — ху­дожник театра и кино, хотя из-за болезни диплом защи­тить так и не смогла.

Врачи с самого детства твердили: «Замуж выходить нельзя, детей иметь — ни в коем случае». Но все мое существо не хотело с этим мириться, и инвалидом я себя так и не считала, хотя врачи уже настаивали на удалении селезенки.

Замуж я вышла и имею троих детей, старшей дочери уже 14 лет. Но все это пришло не сразу, и силы обрела не вдруг, и вера рождалась в муках и страданиях.

В 1987 году мы с мужем и дочкой уехали на Крайний Север, нас уговорили родители мужа, которые уже не один год жили в поселке Черском в Якутии. Была возможность хорошо заработать и купить квар­тиру в Ташкенте, о чем мы тогда мечтали. Но Бог распорядился иначе.

Первое время на Севере я чувствовала себя нор­мально. Дочка наша подрастала, и мы решили родить еще одного ребенка. Рожать поехала в Ташкент: мне сделали кесарево сечение, так родился наш первый сын. На это я шла спокойно, уверенная, что мне не дадут истечь кровью. Во время операции мне сделали стери­лизацию. Врачи объяснили, что детей у меня больше не будет. Это говорили люди, но и здесь воля Божья тво­рит чудеса. Через год Господь подарил нам еще одного сына. Последовала еще одна операция, и опять стери­лизация.

В то время я начала интересоваться Библией. Меня поразила история и вера Даниила, и я настояла, чтобы младшего сынишку назвали Данилкой.

Через год мы вернулись на север. Стояла пре­красная пора: в лесотундре было множество ягод и грибов. Нужно было успеть наварить варенья и насо­лить грибов. Колыма богата рыбой, не мешало еще и бочку рыбы засолить. В то лето мелькали небольшие объявления о том, что нежелательно собирать ягоды, а особенно грибы, но никто не объяснял, почему. Ни меня, ни мужа не настораживало, что живем совсем недале­ко от Билибинской АЭС. А ведь в то время еще не утихали разговоры о страшной аварии на Чернобыль­ской АЭС. Намного позже я узнала, что в то лето на «Билибинке» произошла мелкая авария с выбросом радиации в атмосферу...

Вскоре я снова оказа­лась в больнице: повы­шенный радиационный фон спровоцировал обо­стрение болезни. Более трех месяцев я пролежала в больнице. Врачи искренне старались помочь мне, но ста­новилось все хуже и хуже. По всему телу стали появляться небольшие гематомы, я напоми­нала больного леопарда.

Соседки по палате относились ко мне хорошо, помогали. Но особо ухаживала за мной одна женщина. Она чем-то отличалась от всех: кроткая, вниматель­ная, с добрыми ясными глазами. От нее веяло спокой­ствием. С первого взгляда мне показалось, что ей при­дает уверенность какая-то внутренняя сила, вера во что-то лучшее...

Когда мы познакомились с Лидией Сергеевной Куб-ряковой поближе, я узнала, что она верующая. Сначала меня это очень смутило, но искреннему сердцу этой женщины я поверила. Была она родом с Украины. Лидия Сергеевна много рассказывала об Иисусе Христе. Ус­лышала я и о гонениях, выпавших на долю многих веру­ющих, которые сложили головы в этих краях на бере­гах Колымы и Магаданского края. Моя добрая знако­мая читала мне Евангелие, оно было очень дорого Ли­дии Сергеевне. Это была семейная реликвия... С боль­шим благоговением беру я сейчас эту небольшую книгу в черном истрепанном переплете — Слово Божье. Стра­ницы пожелтели, порвались в некоторых местах, но склеены чьей-то заботливой рукой. На полях — замет­ки, сделанные разными почерками. А в тех местах, где буквы от времени стерлись, текст написан от руки. Я очень люблю это Евангелие. Когда листаю странички, перечитываю любимые стихи, невольно глаза всматри­ваются в заметки на полях... Сколько рук листало эти странички! А сколько глаз при свече тайком вчитыва­лось, познавая истину! Сколько братьев и сестер, как святыню, прятали это Евангелие, идя в ссылку и уми­рая за веру! Сколько человек, вслушиваясь в вечные слова, искренно каялись и принимали Иисуса в свое сердце! Именно это Евангелие читал мне мой муж каж­дый день в городе Якутске, в больничной палате, куда меня перевели после реанимации... Но это было после. А тогда холодным ноябрьским днем я умирала в да­леком поселке Черском.

...Этот день я помню смутно, но одно знаю, что все время слышала тихий и спокойный голос Лидии Сергеевны. Помню, бегали и шумели врачи, взволнован­но говорил мой муж Валера и плакала его сестра Оль­га... Врачи ничем мне помочь не могли. Нужно было срочно ехать в Якутск.

Мороз -42°С, да еще сильный боковой ветер: санави-ация взлететь не может — погода нелетная. Казалось, надежды нет... Когда врачи связались с летчиками, все отказались, кроме одного. Этот человек согласился попробовать взлететь на АН-24, самолете на 50 мест. Лететь до Якутска без посадки 6 часов. Я очень сожа­лею, что не знаю имен людей, которые, рискуя своей жизнью, подняли в воздух большой самолет ради меня одной. Но до последних своих дней я буду благодарить Господа за то, что Он расположил их сердца, и не уста­ну просить о спасении для них и о том, чтобы Господь хранил и благословлял их семьи. Я хорошо помню, что, когда я уже лежала на носилках, ко мне подошла Лидия Сергеевна и положила на грудь Евангелие и деньги. Помню, я сопротивлялась и не могла принять такие дорогие подарки, но моя добрая знако­мая настояла и сказала, что будет молиться, и мы обя­зательно долетим.

...Мы прилетели глубокой ночью, и дальше все пронеслось, как во сне: скорая помощь, больница, врачи, реанимация, общая палата, капельницы, кровь, уколы... Мне буквально заново пришлось учиться ходить и дышать. Все, кто знал, в каких погодных условиях ле­тел наш самолет, считали чудом, что мы живы. А я знаю, что в далеком колымском поселке Черский не­утомимо горел светильник веры — молилась Лидия Сергеевна; на крыльях молитвы дочери Христовой летел наш самолет. Только Господь мог совершить это пер­вое в моей жизни чудо....

Лидию Сергеевну я больше не видела, к тому времени она уже выписалась. Но верю, что она не забы­вала меня и молилась. Со мной всегда было Евангелие, которое она мне подарила, и всякий раз в трудную минуту, когда слабость или боль одолевали меня, я бра­ла его в руки.

Так случилось, что сгорел наш дом в Черском, и мы решили уехать. Купили недостроенный дом в Каменке, и в сентябре 1991 года самолет навсегда уносил нас из Колымского края.

В России сначала я почувствовала себя очень хорошо, но в январе 1992 года, в день моего тридцати­летия, в тяжелейшем состоянии меня доставили в больницу. Мама уговорила меня уехать с детьми на родину в Ташкент, я согласилась. Анализы показали, что у меня лейкоз, тяжелое поражение печени и ост­рая форма красной волчанки.

Мы сели в поезд. За окнами замелькали снежные российские пейзажи. Все трое суток я находилась в полусознательном состоянии. Единственное, о чем просила маму — дать мне в руки заветное Евангелие. До Ташкента мы доехали. Хоть и в тяжелом состоя­нии, но я была жива — и это было второе чудо, Господь сохранил мне жизнь.

В Ташкенте — сразу же в мою родную гематологию. Врачи, знавшие меня до отъезда на север, были пораже­ны. Мне нельзя было уезжать на север, но тогда я бы не познакомилась с Лидией Сергеевной Кубряковой и не получила бы свидетельства об Иисусе Христе. Семя было посеяно, но еще не дало всхода.

Больше года врачи боролись за мою жизнь. Я могла уже передвигаться с помощью палки, научилась сама промывать катетор и делать через подключицу внутри­венные инъекции.

Весной этого года Господь познакомил меня с моло­дой верующей семьей — Аленой и Геной. Я рассказала о себе и показала мое любимое Евангелие, подаренное Лидией Сергеевной. Мои новые друзья подарили мне Библию с крупными шрифтом и пояснениями, к тому времени зрение мое ослабело из-за болезни: после од­ного из сильных судорожных приступов я потеряла зрение, но постепенно оно восстанавливалось. Алена и Гена помогли мне понять Евангелие от Иоанна, и, самое главное, я начала молиться. Молилась обо всем: о пище, лекарствах и процедурах, чтобы шли мне на пользу, чтобы Господь благословил руки врачей, чтобы Он дал им мудрости правильно меня лечить, о своих дет­ках, о любимом муже. Иногда он приезжал на несколь­ко дней в Ташкент, а потом возвращался к родителям в Каменку.

Я постепенно приближалась к вере, даже собиралась принимать крещение, но у Господа для меня был Свой план. Господь видел, что мое сердце еще полностью не готово. Мы были грани развода с мужем. Хотя я очень любила Валеру, но понимала, что теперь для него обуза. У меня снова началось обострение основного за­болевания крови. О водном крещении не могло быть и речи. Моя мама решила любыми способами избавиться от «навязчивых сектантов», и ей это удалось. Из-за тя­желого состояния ко мне никого не пускали, кроме род­ных. Мое состояние усугубляли отношения с мужем: он увез сыновей с собой. Я впала в глубокую депрес­сию. Вместо того, чтобы взывать к Господу и полнос­тью довериться Ему, ушла в собственные переживания: болезнь просто поглотила меня. Библия лежала рядом, но я не открывала ее и даже перестала молиться. Счита­ла, что Бог отвернулся от меня.

Своих верующих друзей давно не видела, но знаю, что они помнили и молились за меня. Но к концу зимы мое состояние неожиданно стабилизировалось, и меня отпустили домой. Так же неожиданно позвонил муж и сообщил, что он возвращается в Ташкент с мальчика­ми. Я была безмерно счастлива. Наша семья вновь вос­соединилась.

Периодически я все-таки возвращалась в больницу, но дома бывала по 2-3 месяца. Вот только к Господу обращалась редко. Считала, наивная, что сама выстра­дала свое счастье. Все было похоже на сказку: продав дом в Каменке, мы купили квартиру, кое-что из мебе­ли, сделали ремонт. Я немного хромала, но могла само­стоятельно передвигаться без палки. Казалось, что моя болезнь ушла вместе с бедами, а впереди только ра­дость и счастье... Без Бога?

Часто я испытывала чувство стыда, совесть обличала меня. Надо было бы пойти в церковь, но что-то не пускало. Вечерами брала в руки дорогое Евангелие, вспоминала Лидию Сергеевну, Алену и Гену. Помнят ли они обо мне? Тоска сжимала мое сердце, захотелось с ними увидеться, пообщаться, прославить Господа в молитвах и песнопениях. Тогда я обратилась к Господу, чтобы Он усмотрел нашу встречу с верующими дру­зьями. Ответ последовал настолько быстро, что мы не ожидали. Буквально на следующий день раздался теле­фонный звонок, и я услышала звонкий Аленин голос. Так мы снова встретились, и Господь был среди нас.

Бурная весна, любовь мужа, собственный угол, щебе­тание и смех детишек — все предвещало настоящее сча­стье... Но и здесь Господь уготовил нам Свой путь: испытание, которое буквально потрясло всю семью.

Неожиданно заявила о своих правах моя болезнь. Обширные гематомы покрыли всю ногу. Посетила ста­рая, казалось бы, навсегда забытая боль.

Снова «скорая помощь» и больничная палата. Не­смотря на все заботы врачей, состояние только ухуд­шалось. Мною овладел ропот: «Господи, за что, разве мало мне выпало страданий? Сколько можно терпеть, кусая до крови губы, и кричать? Разве я не заслужила счастья? За что, Господи?» Опять мучили судороги. И все это время муж ухаживал за мной.

Однажды ночью резко поднялась температура до 40°С. Более 10 дней врачи безуспешно пытались сбить ее, но никакие антибиотики и лекарства не помогали. Я полностью отказалась от пищи, только иногда просила пить, все остальное время без движения лежала, почти не приходя в сознание. Единственное, что меня мучило, так это глухая боль в грудной клетке. Сделали рентгеновский снимок, и последовал приговор: состояние без­надежное — рак легких с обширными метастазами. Меня перестали мучить уколами, фактически прекратили ле­чение. Но Алена с Геной и вся церковь молились о моем исцелении.

В редкие минуты, когда я приходила в сознание, ра­довало только одно — муж рядом. Лишь спустя время я узнала, что тогда он воззвал к Господу и сказал в своем сердце: «Если Ты вернешь жизнь моей жене, мы будем до последних дней служить Твоему святому имени! Аминь!»

Мое состояние было настолько плохим, что врачи не позволяли даже поворачиваться на бок, а не то что сидеть — это могло привести к мгновенной смерти. Но Валеру что-то побудило приподнять меня, встряхнуть и повернуть на бок. От резкой боли я пришла в созна­ние. Начал душить страшный кашель, казалось, что в грудной клетке что-то разрывается, и с кашлем пошла из легких кровь. Мой муж никого не стал звать на помощь. Так мы с ним промучились всю ночь. Гор­лом продолжали идти сгустки крови со слизью. Мне казалось, что с каждым приступом кашля из меня вы­ходит кусок легкого. Под утро стало немного легче. Дышать было больно и тяжело, но слабость взяла вверх, и я уснула. Боль не оставила меня, но температура, которая более двух недель держалась на отметке 40,6°С, упала на один градус. Мы оба поняли, что это ответ от Господа.

Сознание я больше не теряла, с каждым приступом кашля выходило все больше и больше сгустков крови. Со слезами на глазах мы с Валерой возносили молит­вы благодарения Господу. Появилась надежда. Я от всего сердца раскаялась и просила Иисуса Христа ук­репить меня духовно и физически. В минуты, когда боль становилась невыносимой, мы молились, и муж читал мне Евангелие. Совершенно по-другому звучали для меня теперь слова Иисуса, особенно Нагорная пропо­ведь. Моя душа, как губка, впитывала каждое слово. Я молилась за каждую минуту жизни, подаренную мне Богом, молилась, чтобы каждый укол, каждая таблетка шли на пользу, чтобы Господь дал мудрости врачам правильно меня лечить. Одним словом, благодарила за все и молилась обо всем. Вот только за боль благода­рить не могла: она была такой сильной и изнуряющей. Да, боль не ушла, но переносить ее стало легче. И в этом случае я убедилась, что Господь не даст испыта­ний больше, чем может выдержать человек. Это исти­на!

Уже через три дня Валера поднял спинку кровати, и я оказалась в сидячем положении. В такие моменты я воспринимала действия мужа как садистские. Боль, головокружение и сильная одышка мучили меня бес­предельно, казалось, что сейчас умру... но все обходи­лось. Мы начали с минуты, и каждый день сидеть при­ходилось на минуту больше. Еще более ужасной про­цедурой была борьба с пролежнями: муж заставлял лежать то на одном, то на другом боку, после чего меня неизменно душил кашель, и обильно шла кровь из лег­ких. Через неделю температура упала еще на один гра­дус. Сидела я уже более пяти минут — это было побе­дой. Врачи и медперсонал смотрели на меня, как на выходца с того света. Но это было еще одно чудо в моей жизни. Именно тогда я умерла для этого мира и возродилась, чтобы жить со Христом и для Христа.

Господь исцелил меня как физически, так и духовно. Через 10 дней впервые после случившегося я попробо­вала встать, а через месяц мы с Валерой спустились в больничный дворик. На улице мне все казалось пре­красным и новым, даже навязчивые мухи и комары. Тяжелее всего мне было взглянуть на себя в зеркало. Весила я тогда чуть больше 40 килограммов: обтяну­тый кожей череп, со впалыми глазами, гематомами по всему лицу и желтовато-серой кожей... И все-таки мы с мужем были безмерно счастливы, намного больше, чем в то время, когда лишь узнали друга друга. Да и Валера стал другим: нежным и внимательным как ко мне, так и к детям. Все потому, что главою нашей семьи стал Христос.

Последний рентгеновский снимок поверг врачей в изумление: легкие были абсолютно чистыми, только там, где рак проел сквозную дыру с пятикопеечную монету, остался маленький рубец. Даже врачи призна­ли, что это чудо! Все могу в укрепляющем меня Госпо­де Иисусе Христе!

За последние годы я не чувствовала себя такой счаст­ливой и здоровой. Валера стал работать, мальчики по­шли в гимназию. Вся моя семья с радостью ходила в церковь. Господь побудил меня потрудиться на Божьей ниве в онкологической клинике. Господь благословлял мои свидетельства среди страдающих раковыми заболе­ваниями. Мы распространяли литературу, некоторых посещали на дому. Сбылась и моя мечта: я приняла крещение. За несколько дней до этого дня резко похо­лодало, но в моей душе не было страха. Верила, что Господь сделает воду, как парное молоко. В день креще­ния воздух прогрелся лишь до +13°С, но вода действи­тельно была теплой. Слава Господу нашему!

Через месяц болезнь снова заявила о своих правах, и мне снова пришлось слечь в постель. Все мое существо негодовало: «Почему, Господи? Ведь столько дел, и все они — во славу Твою. Почему опять эти страдания и боль? За что?» Так я возроптала и считала себя самой несчастной на свете.

И опять: точечные гематомы в области коры головного мозга, обширные гематомы на лице, суставах ног, полная потеря зрения, частичная потеря слуха и при­ступы судорог. Ночи напролет плакала и молилась, ка­залось, болезнь опять взяла вверх. Взмолилась: «Госпо­ди, прости меня, я ничто перед Тобой, песчинка. Ничего не могу без Тебя! Молю, укажи Господи, как жить даль­ше!» И Господь ответил мне.

Утром пришла Алена с сынишкой. Мы целый день провели вместе, молясь, рассуждая над Словом Божьим. Мой ропот побудил меня по-иному взглянуть на бо­лезнь. Легко прославлять Господа, будучи здоровым и полным сил. А вот попробуй прославлять Господа, ког­да ты прикован к одру болезни. Своим поведением, кро­тостью, терпением и смирением во время телесных мук ты можешь проявить себя, как истинная христианка, и свидетельствовать таким образом своим родным и близ­ким. Господь все делает ко благу. Значит, и мое нынешнее состояние тоже ко благу.

Вот уже полгода, как я вновь прикована к постели. Но мой Целитель всегда со мной. Когда глаза не видели, взялась вязать мальчикам свитера. Не получалось. Пла­кала, молилась и опять бралась за дело. Помогала мне мама: высчитывала ряды, петли, меняла нитки. Первый свитер вязала долго, а второй уже за три недели. И за все благодарила Господа. Когда стала немного видеть, рисовала, писала стихи, несла молитвенный труд. Мы много рассуждали над Словом Божьим с мамой. И вот радость — моя мама отдала свое сердце Спасителю и желает заключить завет с Господом.

Даже если мужа нет дома, мы все равно собира­емся у домашнего «алтаря» и приносим Господу благо­дарения за прожитый день, просим прощения за неволь­ные прегрешения, славим и приносим нужды.

Сейчас поддерживаю телефонные беседы и перепис­ку с онкологическими больными. Все это пишу не из бравады, а для того, чтобы сказать, что, даже будучи тя­жело больным, при желании мы можем нести полно­ценный труд на ниве Божьей. Каждое утро, когда просы­паюсь, даже если чувствую себя совсем плохо, благода­рю Господа за это состояние и прошу, чтобы Бог дал мне посильный труд, укрепив физически и духовно.

Для нашего Господа нет ничего невозможного. И мне хочется сказать тяжелобольным, прикованным к постели инвалидам, утратившим веру в жизнь. Дорогие мои, все в ваших руках. Доверьтесь Иисусу Христу. Сказано в Библии: «За все благодарите». Знаю, тяжелее всего научиться благодарить Господа за боль, но все-таки это возможно. Надо лишь принять то, что и бо­лезнь и боль — все это Божий план для нас и служит к нашему благу и к Его славе. Укрепляйтесь в вере, про­сите, прежде всего, очищения духовного, а потом уже, если Господу угодно, исцеления физического. Не прячь­тесь в своей болезни, как улитка в раковину, не носи­тесь с нею, как с драгоценностью. Оглянитесь, не сдела­ли ли вы жизнь близких и родных людей, которые уха­живают за вами, невыносимой. Попробуйте взглянуть на себя со стороны. Когда боль становится нестерпимой, не торопитесь сделать обезболивающий укол или выпить таблетку. Помолитесь Господу и попросите, чтобы Он дал силы преодолеть боль и недуг. Перед любой проце­дурой просите Иисуса, чтобы это лекарство или укол были вам только на пользу. Найдите в себе потаенные силы и жажду жизни и просите посильной работы на ниве Божьей. Поверьте, уйдут страх и сожаление о сво­ей несостоявшейся жизни. Да благословит вас Господь!

Ирина СИРОТКИНА г. Ташкент.

назад